- Наташа, я знаю и вижу, чем ты занимаешься, и… не могу подобрать этому определение. Ты как будто стилист, но не совсем. То, что ты делаешь – это больше, чем про стиль…

- Я не нашла правильного обозначения для того, чем я занимаюсь. И потому, как бы глупо или самонадеянно это ни выглядело, я позиционирую себя не как стилиста, а как Качуру. Я просто Качура.

- Расскажи, в какой момент ты ощутила, что тебе надо идти по этой дороге?

- Началось с того, что моя подруга – девушка без иллюзий на свой счёт, и относящаяся к себе с большой любовью, пошла к стилисту. Она написала, как это было и чем закончилось, я прочитала и порадовалась: «Деньги есть у человека – молодец, сходила. У меня нет, я не пойду». Но когда увидела, как она расцвела, решила - накоплю денег на палитру индивидуальных цветов, и стану неземной красавицей.

- То есть ты пошла из любопытства?

- Скорее да. Я собой и всегда была довольна, а в то время особенно.
Ну я и правда была вполне себе такая девица, каблуки, мини, мелирование, и всё такое

- К стилисту ты, судя по всему, попала.

- Да. А дальше завертелось: накопив на первую консультацию, вышла оттуда с пониманием, что пройду весь курс до конца. При этом на консультации я не понимала, что происходит – к лицу прикладывают какие-то тряпки, говорят: «Тебе вот это идёт», а я сидела и думала: «Какой ужас! Поехала в такую даль, потратила столько денег, и теперь должна носить всю эту муть вместо любимого оранжевого..? Но зато палитру сейчас получу!» И тут выясняется, что палитра – это другое занятие, и вообще другие деньги. Но Остапа уже понесло.

- Деньги, конечно, нашлись?

- А как же. Я потратила безумную для себя, на тот момент, сумму, но всё получилось будто само собой - даже не заметила, как оплатила.

- В своей сегодняшней работе ты используешь что-то, что узнала тогда на курсе?

- Совсем немногое. У того курса оказалось другое предназначение для меня: он дал мне ощущение, что я приобрела нечто очень важное, и придал наглости для открытия своего бизнеса. Впрочем, есть конкретные штуки, которые я узнала на курсе и использую до сих пор.

Во-первых, получила бесценный совет не пытаться определить цветотип человека без того, чтобы приложить к нему драпировки. Сейчас я это делаю нарочно, это часть представления на курсе. Я говорю: «Ты, наверное, будешь вот таким типажом...» – и рассказываю, что меня учили даже не пытаться определить цветотип без тряпочек. Иногда, и в самом деле, оказывается совсем другое, чем мне сперва казалось, и это весело.

А во-вторых, меня учили: «Наташа, запомни, что ты не психолог и не пластический хирург». Пластическим хирургом иногда получается побыть, а вот с тем, что я не психолог – сложнее. Я иногда забираюсь очень глубоко, и тогда есть опасность наворотить. После одного из курсов девушка мне написала: «Я впервые "вышла из шкафа" именно на твоем курсе, среди чужих людей, рассказав о своей ориентации».

Это очень, очень круто. Горжусь этим очень.

- Многие идут на первую встречу со стилистом, многие прикладывают к лицу тряпочки, но не все после этого становятся Качурами. Кем ты была прежде, чем стала Качурой?

- По образованию я флейтистка.

В Израиль я отправилась без идей и планов - взяла дочь в охапку, и поехала. Работала уборщицей, мыла полы, подъезды. Потом устроилась в дом престарелых, мыла стариков. Учиться мне было некогда. Я так и не получила образование в Израиле, зато умудрилась еще двоих детей родить.

- А дальше?

- Дальше я начала работать флористом, и понеслось: цвет, цветы, цвета…

- Какие с тобой случались инсайты, когда ты стала стилистом?

- Множество! Например, меня учили, что тип фигуры человека – это навсегда. Каким ты родился, таким и помрёшь. А когда я стала работать вместе с Ассоль (Ассоль Розенберг, шейпинг-тренер) то увидела, что тела меняются. Не просто «похудела» или «потолстела», нет – определенными упражнениями реально можно изменить всю конструкцию тела, полностью её переиграть.

- У тебя есть камертон, по которому ты сверяешь свой курс?

- Да. Муж. Он с самого начала фотографирует израильские курсы, и первые 3-4 года часто делал мне замечания. А сейчас говорит: «Ты знаешь, просто отлично прошло!» И результаты стали другими, более глубокими.

И ещё кое-что. ЧСН - чувство собственной... эээ... неотразимости, скажу для печати так, хотя в подлиннике это звучит иначе - самое ценное в курсе - это возможность выйти с него с этим чувством. Недавняя история - пришла женщина и говорит: «Мне не хватило 20 тысяч на операцию. Хотела исправить себе нос, но уже смирилась – наверное, можно и с такой внешностью как-то дожить». Когда она это сказала, меня просто порвало: настолько красивый человек такую хрень о себе говорит. С курса она вышла этим самым чувством, и я почувствовала, что пробуждение его в женщинах – смысл моей работы. То, от чего я покрываюсь мурашками.

Хочется думать - то, что я делаю, не делает никто больше вообще. Сегодня я пошла бы только к себе самой)

(...)